Дина Бродская. Марийкино детство

Повесть Дины Леонтьевны Бродской «Марийкино детство» была впервые издана 85 лет назад, а читают её до сих пор (последнее переиздание вышло в этом году). Как можно предположить по содержанию книги, её главная героиня Мария Внукова появилась на свет в Российской империи, в губернском городе Екатеринославе, который сейчас находится на Украине и называется Днепр. Там же в 1909 году родилась и сама Дина Бродская, так что очень многое в повести наверняка взято из её собственной жизни.

Марийка относится к тем, кого в царские времена презрительно именовали «кухаркины дети», причём в самом прямом смысле слова: её мать Поля работает кухаркой в доме состоятельного доктора, и своего жилья у неё нет – живут они с дочерью там же, где и работают, на кухне. Мало того, что дочь прислуги, так ещё незаконнорожденная и сирота: её отец умер за шесть месяцев до её рождения. Отцом был часовой мастер, еврей, поэтому, хотя в книге Поля и мечтала о свадьбе, по законам Российской империи брак между иудеем Соломоном Михельсоном и православной Пелагеей Внуковой был бы невозможен.

В наследство от отца Марийке досталась соответствующая внешность, из-за чего ей приходится регулярно выслушивать обидные дразнилки от дворовых мальчишек. «Почему все над тобой смеются, хотя ты не сделал ничего дурного?» – задаётся вопросом Марийка и жалеет, что она «только наполовину русская». Полукровка, незаконнорожденная, кухаркина дочь. Что ждёт её в жизни? «Кем я буду?» – спрашивает она у мамы. Та сначала не понимает вопроса, а потом сердито отвечает: кухаркой, кем же ещё, в лучшем случае – горничной, а может быть, повезёт выучиться на портниху.

Марийка знает грамоту и любит читать, она перечитала уже все детские книги в крохотной местной библиотеке. Ей очень хотелось бы учиться в гимназии, но она знает, что гимназия не для кухаркиных детей. Туда ходят дочь доктора, дочь жандармского полковника, дочь торговца мехами… Эти девочки никогда не упускают случая показать своё превосходство перед сверстницами из семей бедняков, живущих с ними в одном дворе. И хотя дети разного происхождения общаются и играют друг с другом, социальные перегородки всё время напоминают о себе.

Общественная иерархия выражена очень наглядно: семьи плотников, дворников, прачек и прочих представителей социальных низов обитают в буквальном смысле слова внизу – в подвале дома. Как и Марийка, они с детства трудятся, помогая своим родителям в нелёгкой ежедневной борьбе за кусок хлеба. Они знают, что в будущем им не уготовано ничего иного, кроме того же изнурительного труда и лишений, и мечтают найти где-нибудь клад или кошелёк с деньгами, чтобы разбогатеть – ведь ничего иного, кроме надежды на чудо, не остаётся.

Начавшаяся Первая мировая война ещё ярче подчёркивает разницу между двумя мирами: обитатели верхних этажей горой стоят за «войну до победного конца», однако сами на передовую не торопятся, между тем как на долю «подвальных» достаются ранения и смерти на фронтах и экономические трудности в тылу. Но вот наступает 1917 год, в жизнь детей врываются слова «революция», «большевики»… Читать далее

Джанни Родари. Грамматика фантазии

Родари Дж. Грамматика фантазии. Введение в искусство придумывания историй. Перевод с итальянского Ю.А. Добровольской. М., 1978. 206 с. [PDF]

Когда смотришь на происходящее вокруг – здесь и там, вчера, сегодня и завтра, – невольно задаёшься вопросом: какой мир мы оставим в наследство следующим поколениям, и чем дети заслужили такой подарок? Конечно, взрослые всегда найдут тысячи причин, объясняющих, почему порядок вещей должен оставаться таким, каков он есть. Но полезно иногда взглянуть на мир глазами ребёнка, чтобы оценить всю вопиющую нелепость взрослой жизни, понять, сколько скрытых (точнее, загубленных обществом) возможностей таится в человеке.

На эту тему знаменитый итальянский детский писатель Джанни Родари написал для взрослых целую книгу под названием «Грамматика фантазии» – о том, как работает воображение ребёнка и человека вообще. И пускай во взрослом языке слово «фантазировать» обычно употребляется с пренебрежением, Родари доказывает: «Воображение отнюдь не составляет некую обособленную часть ума, оно – сам ум, одно с ним целое и реализуется путём одних и тех же приёмов в самых различных областях».

Иными словами, умение фантазировать нужно отнюдь не только людям творческих профессий, но и технарям, да и вообще человеку как таковому: «Не для того, чтобы все были художниками, а для того, чтобы никто не был рабом». В том числе рабом стереотипов вроде «так уж повелось», «не нами заведено, не нами и кончится» и т.п. Умение «проникать в действительность через окно, минуя дверь» (прочитав книгу, вы узнаете, у кого Родари позаимствовал этот образ), ставить под сомнение то, что кажется очевидным, и пробовать представить себе то, что кажется невероятным, нужно взрослым, пожалуй, не меньше, а то и больше, чем детям. «Дети любят решать задачи, которые им не по плечу», пишет Родари. А вот взрослые, продолжим мы его мысль, к сожалению, со временем отвыкают от этого, перестают расти над собой, закостеневают в рамках отведённых им кем-то рамок. Читать далее

Ованес Туманян. Капля мёда

Иллюстрация Манэ Карапетян (11 лет) из г. Мецамор (Армения)

Стихотворение Ованеса Туманяна по мотивам армянской народной сказки написано в 1909 году. Перевод Самуила Маршака. Актуальность этой истории жители самых разных регионов планеты имеют возможность оценить на своём собственном опыте. 

В ущелье гор среди села
Лавчонка тесная была.
Туда забрёл в базарный день
Пастух одной из деревень.
Он на плече дубину нёс.
За ним бежал мохнатый пёс.

— Есть мёд, купец?
— Есть, молодец!
Давай горшок или корец.
Ай что за мёд, душистый мёд!
Похвалит всякий, кто возьмёт.

Купец по капле мёд цедил,
Но слов медовых не щадил.
Его и мёдом не корми,
А дай поговорить с людьми!
И за беседой невзначай
Он пролил каплю через край.

Сверкнула капля, как топаз.
О ней и будет наш рассказ. Читать далее

Мал золотник, да дорог

По следам песни про акул. Эта песня рождалась долго. Да и вообще мы более трёх лет ничего не записывали, по разным причинам. После февраля прошлого года какое-то время было сомнение в том, нужно ли браться за новые песни в новую историческую эпоху. Цена слова, с одной стороны, стала слишком высока; с другой, слишком многие слова, даже абстрактно правильные, обесценились. Вопрос «А что ты изменишь своими песнопениями?» был и раньше, но сейчас он встал ещё более жёстко.

Тем не менее, всё-таки мы это сделали. Потому что невозможно хоть как-то не выразить своего отношения к происходящему вокруг, иначе просто свихнёшься. Потому что образ, созданный Брехтом, настолько идеально бьёт в цель, что не нуждается ни в каких дополнительных комментариях или переделках. Потому что именно этот вопрос, об акулах и рыбках (а не лозунги и не цвета флагов), является главным тестом, который позволяет сегодня определить, кто свой, кто чужой. И в нашей стране, и по всему миру.

Большое человеческое спасибо всем, кто высказал нам слова благодарности и поддержки. Это для нас самое важное – что есть те конкретные, живые люди, кому нужна наша музыка. Это мотивирует работать дальше, несмотря на все трудности. Также благодарим всех, кто способствует распространению нашего творчества. Ведь лайки и просмотры, конечно, тоже важны, и всегда хочется, чтобы их было больше. Но мы не стремимся угнаться за кем-либо и не обольщаемся насчёт этих внешних знаков внимания. Гораздо важнее, чтобы музыка вызывала отклик в сердцах и умах тех, кто её услышит.

Одна из наших подписчиц написала, что песня получилась «по-хорошему страшная». Это ровно то ощущение, с которым мы её делали и которое стремились передать слушателям. Посмотрите на наш мир со стороны и ужаснитесь. И постарайтесь всё-таки быть людьми, а не рыбками (и уж тем более не акулами).

Владимир Савченко. Властью разума


Савченко В.И. Властью разума. Повесть о Николае Чернышевском. М.: Политиздат, 1982. 396 с. [скачать PDF].

Эта книга издана в советское время в серии с пафосным названием «Пламенные революционеры», но на самом деле, как и многие издания этой серии, представляет собой интересный с художественной точки зрения и глубокий по содержанию текст, совершенно не похожий на житие «красного святого». Её главный герой изображён как живой человек из плоти и крови, со своими проблемами и переживаниями, а главное – думающий, ищущий, который всё время находится в ситуации нелёгкого выбора и старается каждый свой шаг сверять со своим разумом и совестью.

Николай Гаврилович Чернышевский – один из людей-символов русской революционной традиции, а поставленный им вопрос «Что делать?» до сих пор является, пожалуй, самым сложным и актуальным из всех извечных русских вопросов. Собственно, книга Владимира Савченко и посвящена тому, как сам Чернышевский искал ответа на этот вопрос (причём не только в масштабах общества, но и применительно к своей личной жизни) в конкретных условиях своего времени, при этом основное внимание Савченко сосредоточено на нескольких годах из жизни Чернышевского – с 1861 по 1863 год. Это кульминация его биографии, самый насыщенный и яркий период его жизни: сначала – пик его влияния как журналиста и общественного деятеля, затем, как ответ на это со стороны власти, – арест и тюремное заключение и, наконец, написание в тюремной камере того самого романа «Что делать?», ставшего учебником жизни для нескольких поколений революционной молодёжи.

А условия времени были такими. Дано: правительство творит вопиющую и явную несправедливость по отношению к народу (ограбление крестьян под видом их «освобождения»), народ нутром чует, что дело нечисто, но в массе своей всё ещё верит царю и не готов к активной борьбе, а интеллигенты, которые «вышли из народа»,  слишком немногочисленны и разрозненны, чтобы переломить ситуацию. Спрашивается: как действовать в этих условиях, не впадая ни в авантюризм, ни в пассивность премудрого пескаря? Те, кто дочитает книгу до конца, найдут много материала для размышлений на подобные темы, небесполезного и в современности.

Читать далее

Назым Хикмет. О жизни

С жизнью шутить нельзя.
Ты должен жизнь принимать всерьёз,
как белка, например,
не ожидая ничего вне жизни и после жизни.
Словом, всё твоё дело должно быть – жизнь.

Ты должен жизнь принимать всерьёз,
и при этом настолько,
что даже если руки твои связаны за спиной
и тебя поставили к стенке;
или – в лаборатории
в своём белом халате, в огромных очках,
когда ты можешь умереть за людей,
которых даже не видел в лицо,
и притом добровольно,
понимая, что самое лучшее, самое верное – жизнь.

Словом, ты должен жизнь принимать всерьёз,
чтобы в семьдесят лет, например,
посадил ты оливу –
и не потому что она, мол, достанется внукам,
а потому, что смерти боясь,
ты не веришь в смерть,
потому что жизнь перетянет.

1948
Перевод Музы Павловой