Конструктивизм: тоска по будущему

Вышедшая в этом году книга Тани Сафоновой «Страна конструктивизма. Атлас новой жизни» – своего рода краткая энциклопедия по раннесоветской культуре и быту. Это издание отлично подойдёт и для первого обзорного знакомства с темой (начиная с подросткового возраста), и для того, чтобы представить эпоху в её целостности, увидеть взаимосвязи между разными явлениями и сферами жизни: фабрики-кухни и дома-коммуны, рабочие клубы и театр «Синей блузы», ликбез и санпросвет, терменвокс и «Летатлин»… Всё это и многое другое на страницах книги предстаёт как части единого целого, единого потока, движимого общим стремлением – пересотворить, переконструировать окружающую человека реальность.

Путеводитель Сафоновой написан с искренним уважением и нескрываемой симпатией к людям, которые творили ту эпоху: её герои (они нарисованы на последнем развороте) – не только знаменитые деятели искусства, но и рядовые советские мужчины, женщины и дети. Издание прекрасно оформлено и иллюстрировано в стиле того времени и с тем же самым конструктивистским подходом к созданию книги: иллюстрации и подписи к ним являются не просто дополнением к основному содержанию, но его неотъемлемой частью.

Читать далее

Анна Лацис. Красная гвоздика

Анна Лацис. Красная гвоздика. Воспоминания. Рига, 1984. 183 с. [скачать PDF].

Анна (Ася) Эрнестовна Лацис (1891-1979) – представительница интернационального революционного искусства ХХ века. Актриса и режиссёр, работавшая в Советской России, Латвии и Германии, она была, в том числе, одним из первых теоретиков и практиков детского театра – то есть не театра для детей, где на сцене выступают взрослые актёры, а именно такого, в котором актёрами являются сами дети. Это было в русле революционной эпохи, когда идея самодеятельности захватила, в том числе, и самых маленьких, а искусство перестало быть уделом привилегированного меньшинства и шагнуло в самую гущу народа.

В мемуарах Лацис отражены ключевые моменты её собственного детства и отрочества, повлиявшие на становление личности: горечь от ощущения социального неравенства (дочь рабочего, она училась в гимназии, среди детей из богатых семей); страстный интерес к искусству, литературе, путешествиям, к «большому миру»; протест против буржуазной благопристойности, вплоть до вырезания дырок на собственных чулках. Слишком многие люди, повзрослев, забывают, каково это – быть ребёнком. Ася Лацис была не из их числа. Она хорошо понимала и чувствовала детей. «Дети любят играть, для них это целая жизнь», – так она сформулировала секрет своего успеха, когда в качестве репетитора смогла приобщить к учёбе двух раздолбаев. И этот же приём она применяла впоследствии, став режиссёром, в Орле, когда не побоялась «пойти против всех законов педагогики» и позволила сквернословящим беспризорникам изображать разбойников в спектакле, потому что это получалось у них очень уж натурально. Беспризорники, которых до этого никак не удавалось заинтересовать театром, после этого случая стали полноправными членами коллектива. Дать детям как можно больше самостоятельности, возможностей для импровизации – таков был главный принцип Лацис, который она применяла везде и всегда.

Читать далее

Матвей Грубиян. Горящее окно

Стою и смотрю,
Как по частям, словно старый хлев,
Растаскивают мир,
И сердце моё сжимается,
И мучают жалость и гнев:
Злодеи, разве у вас в запасе
Есть ещё один мир?

Стою и смотрю –
Добрались до крыши,
Валят стены,
Срывают чердак
И не пойму никак:
Злодеи, разве у вас в запасе
Есть другой чердак?

Стою и смотрю –
Занимается пламя,
Ломом и топором
Двери и окна
Рушат кому не лень.
Злодеи, разве у вас в запасе
Есть другие двери и окна,
Чтоб через них входил день?

Я хватаю окно горящее,
Я буду тушить его
У реки под мостом.
Но скажи мне, кому, отчего
Надо мир наш
К гибели гнать?
Может быть, той же дорогой
Всё обратится вспять?

Горячими слезами
Тушу я вселенский пожар
И не могу повернуть назад,
Сбросить с себя кошмар,
Хоть это не больше,
Чем тягостный сон –
Покуда в моём окне,
Глядящем в зимний сад,
Утренняя звезда
Не выстрелит в небосклон.

(Грубиян М.М. Письмена на листьях. М., 1981. С.98. Перевод c идиша Елены Аксельрод).

Владислав Броневский. Улица Милая

На фото 1935 года — та самая, реально существующая улица Милая в Варшаве. А сколько таких «милых» улиц в вашем городе? И в других городах по всему миру?

Улица Милая, вовсе не милая,
ты не ходи по ней, моя милая.

Дома-то, дома-то какие там страшные –
трёхэтажные, четырёхэтажные,
тянутся, ковыляют, горбятся,
тащат с собой болести да горести.
При каждом доме гниёт дворишко,
В каждом доме – мусор и мыши,
крик, толчея, грязища унылая.
Милая улица
улица Милая.

На улице Милой – похоронное бюро,
рядом – мясная, подальше – ситро,
напротив вывеска – кукла, направо – зонт.
Улица ножом мясника рассекает горизонт.
Мчит, трубя, Скорая помощь по булыжнику голому,
в тринадцатом повесился парикмахер, что-то вбил себе в голову;
читал детективы, хотел стать артистом,
декламировал, пел голоском неказистым.

Милая, есть ли что-нибудь хуже,
чем по улице Милой пересчитывать лужи,
таская бездомные сны и ненаписанную строку.
Скажи, моя милая, поймёшь ли ты эту тоску?

Читать далее

«Служа народу, я служу и самому себе»

Публикуем фрагменты из статьи турецкого поэта и революционера Назыма Хикмета, написанной и опубликованной в 1964 году. Этот текст, прежде всего, – памятник своего времени, отражение спора Хикмета с тем официальным пониманием «социалистического реализма», которое сложилось в СССР. Соцреализм, хотя именовался творческим методом, по факту понимался как определённый стиль в искусстве: чтобы всё было нравоучительно и пафосно, как в классицизме XVIII века, только с иной, идеологически верной, фразеологией, и при этом внешне правдоподобно, как фотография (а всё, что не укладывалось в этот шаблон, осуждалось как формализм или иная ересь). Когда Хикмет в 1951 году поселился в Москве и столкнулся с этим стилем на сценах московских театров, он пришёл в ужас и заявил, что это «мелкобуржуазное, безвкусное искусство» с налётом подхалимства, которое по какому-то недоразумению именует себя реализмом, да ещё и социалистическим. Настоящий социалистический реализм для него – это именно метод, способ, с помощью которого художник-коммунист воспринимает жизнь вокруг себя, руководствуясь своим мировоззрением; но то, как именно, в каких формах он отражает её в своём творчестве, зависит от него самого. И чем разнообразнее эти формы, чем точнее они выражают содержание, тем лучше.

Называя себя поэтом, служащим своему народу и своей партии, Хикмет подчёркивает, что он сам является частью и народа, и партии, его служение им – не прислужничество какой-то внешней по отношению к нему силе, а выражение его собственных взглядов, чувств, гражданской позиции. А своей задачей как поэта он ставит не только распространять идеи партии в народе, но и «открыть перед партией душу народа». Это было невероятно далеко от окриков Хрущёва: «По команде, в ногу, с партией, с народом!» на его встрече с литераторами в 1963 году, от представлений о том, что деятели искусства обязаны служить партии как послушные исполнители воли её руководства, что их задача – «промывать людям мозги» (тоже дословная цитата из речей Хрущёва). Назым Хикмет, который за верность своим убеждениям заплатил долгими годами тюрьмы у себя на родине, в Турции, вполне доказал искренность своих взглядов на роль художника-коммуниста и своей жизнью, и своим творчеством, в том числе написанными уже в СССР пьесами, в которых не боялся ставить острые вопросы и проблемы.

В то же время многие мысли, которые Хикмет высказывает в этом тексте, ценны и сегодня и перекликаются с нашими собственными мыслями:

  • о взаимоотношениях человека, творящего социальное искусство, со своей аудиторией;
  • о необходимости постоянного творческого поиска;
  • о том, что не только можно, но и нужно искать разные формы, подходящие для передачи разного содержания, не абсолютизировать какой-то один жанр, стиль, приём и не зацикливаться на нём;
  • о том, что социальное искусство, чтобы быть по-настоящему живым и полнокровным, должно отражать всю полноту личности творца, а не только его отношение к политике;
  • о важности внимания к наследию разных национальных культур и разных регионов планеты.

Такие мысли выделены нами в тексте курсивом. 

Источник текста: Хикмет Н. О социалистическом реализме и турецкой литературе // Хикмет Н. Избранное. В 2 т. Т.2. М., 1987. С.323-326.

Читать далее

Кому принадлежит искусство?

В одном российском городе недавно случилось радостное и долгожданное для его жителей событие: наконец-то открылся музей в восстановленном памятнике архитектуры советского конструктивизма. Но сейчас не о сути события, а о его форме. Открытие было проведено в два этапа: сначала для «первых лиц», и лишь на следующий день – для всех остальных граждан, которые лицами попроще.

Это подаётся как нечто само собой разумеющееся, ведь мы должны быть благодарны «первым лицам» за реставрацию здания и организацию музея, а значит, они имеют преимущественное право его посетить. Правда, архитекторы и общественники вместе с обычными горожанами боролись за спасение этого здания от сноса ещё с конца нулевых годов, задолго до того, как в дело вмешались депутаты и министры – но кому интересны всякие ноунеймы, раз у них нет высоких постов? Правда, ничто, казалось бы, не мешало VIPам прийти на открытие музея вместе со всеми и там раздавать интервью, это было бы даже выгодно с точки зрения пиара – ничто, кроме сословной гордости. Негоже «первым лицам» смешиваться с простонародьем, вдруг ещё в толчее им кто-нибудь на ногу наступит, как принцу Лимону. Есть белая кость, а есть чёрная кость, и это лишний раз было всем наглядно продемонстрировано.

Читать далее