Матвей Грубиян. Горящее окно

Стою и смотрю,
Как по частям, словно старый хлев,
Растаскивают мир,
И сердце моё сжимается,
И мучают жалость и гнев:
Злодеи, разве у вас в запасе
Есть ещё один мир?

Стою и смотрю –
Добрались до крыши,
Валят стены,
Срывают чердак
И не пойму никак:
Злодеи, разве у вас в запасе
Есть другой чердак?

Стою и смотрю –
Занимается пламя,
Ломом и топором
Двери и окна
Рушат кому не лень.
Злодеи, разве у вас в запасе
Есть другие двери и окна,
Чтоб через них входил день?

Я хватаю окно горящее,
Я буду тушить его
У реки под мостом.
Но скажи мне, кому, отчего
Надо мир наш
К гибели гнать?
Может быть, той же дорогой
Всё обратится вспять?

Горячими слезами
Тушу я вселенский пожар
И не могу повернуть назад,
Сбросить с себя кошмар,
Хоть это не больше,
Чем тягостный сон –
Покуда в моём окне,
Глядящем в зимний сад,
Утренняя звезда
Не выстрелит в небосклон.

(Грубиян М.М. Письмена на листьях. М., 1981. С.98. Перевод c идиша Елены Аксельрод).

Владислав Броневский. Улица Милая

На фото 1935 года — та самая, реально существующая улица Милая в Варшаве. А сколько таких «милых» улиц в вашем городе? И в других городах по всему миру?

Улица Милая, вовсе не милая,
ты не ходи по ней, моя милая.

Дома-то, дома-то какие там страшные –
трёхэтажные, четырёхэтажные,
тянутся, ковыляют, горбятся,
тащат с собой болести да горести.
При каждом доме гниёт дворишко,
В каждом доме – мусор и мыши,
крик, толчея, грязища унылая.
Милая улица
улица Милая.

На улице Милой – похоронное бюро,
рядом – мясная, подальше – ситро,
напротив вывеска – кукла, направо – зонт.
Улица ножом мясника рассекает горизонт.
Мчит, трубя, Скорая помощь по булыжнику голому,
в тринадцатом повесился парикмахер, что-то вбил себе в голову;
читал детективы, хотел стать артистом,
декламировал, пел голоском неказистым.

Милая, есть ли что-нибудь хуже,
чем по улице Милой пересчитывать лужи,
таская бездомные сны и ненаписанную строку.
Скажи, моя милая, поймёшь ли ты эту тоску?

Читать далее

Эдуардас Межелайтис о Юрии Гагарине

Странно как-то сейчас воспринимается сегодняшний праздник. Впрочем, как и все другие даты родом из советского прошлого – 23 февраля, 8 марта, 9 мая, 7 ноября… Но из всех них 12 апреля – день особенный, самый планетарный по своему масштабу. Сколько людей разных поколений и стран мечтали, думали, трудились, страдали во имя этого дня – и неужели всё это для того, чтобы в космос летали VIP-туристы, а орбитальные спутники помогали враждующим народам более эффективно убивать друг друга? Какой уж тут космос, если человечество не то что со своими земными проблемами разобраться не может, но и, неровен час, того и гляди уничтожит само себя?

В этот день особенно заметно, насколько общественный и нравственный уровень развития земной цивилизации отстаёт от уровня её технического развития (на языке двух бородатых философов позапрошлого века это называлось «противоречием между производственными отношениями и производительными силами»). Учёный-футуролог Акоп Назаретян предполагал, что примерно к середине XXI века этот разрыв достигнет такой степени, что дальше – либо переход человечества к принципиально новой форме устройства общества, либо катастрофа. Правоту этого прогноза вскоре предстоит оценить ныне живущему поколению.

Сегодня мы публикуем два текста советского литовского поэта Эдуардаса Межелайтиса, посвящённые Юрию Гагарину, – в стихах и в прозе. Из нынешнего времени всё это выглядит осколком невероятно далёкой оптимистической эпохи 1960-х годов. Отсюда современная популярность мемов с Гагариным: «Прости нас, Юра», «Ну как вы там, потомки?» и т.д. Но для нас этот день – не про тоску по прошлому, а про жажду будущего. 12 апреля 1961 года – та цивилизационная точка отсчёта, с которой полезно сравнивать настоящее, но не ради самобичевания и пустой ностальгии, а ради мотивации к действию. Любому действию, которое сделает пессимистический сценарий будущего хоть чуточку менее вероятным.  

Стасис Красаускас. Иллюстрация к сборнику Межелайтиса «Человек» (1961).

Читать далее

Овсей Дриз. Хочу говорить на языке цветов

Я хочу говорить
На простом языке ромашек,
Незабудок,
Лесных колокольчиков наших
И тюльпанов,
Что в дальнем краю расцвели,
Чтоб меня понимали
Все дети Земли.

Разве я многого хочу?

Звёздный сад
Я мечтаю раскинуть
На нашей планете,
Чтоб его рисовали
Все дети
На свете.

Разве я многого хочу?

Я хотел бы все танки
Превратить
В самокаты и санки,
А грозные пушки –
В цветные хлопушки,
Чтоб дети Земли
Хороводы вели.

Разве я многого хочу?

1966
Перевод с идиша Генриха Сапгира

«Будьте как маяк!»

«Шагаем за Маяковским» – поэтический спектакль молодого самарского театрального коллектив DragLAB. Весь текст спектакля состоит из стихов, но это действительно именно спектакль, а не просто литературно-музыкальная композиция. Тут есть действие – да ещё какое, его нерв захватывает с первых минут и не отпускает до самого финала. И действующие лица тоже есть – каждый из актёров (в том числе девушки) воплощает какую-то одну из граней личности Маяковского.

Читать далее

Ованес Туманян. Капля мёда

Иллюстрация Манэ Карапетян (11 лет) из г. Мецамор (Армения)

Стихотворение Ованеса Туманяна по мотивам армянской народной сказки написано в 1909 году. Перевод Самуила Маршака. Актуальность этой истории жители самых разных регионов планеты имеют возможность оценить на своём собственном опыте. 

В ущелье гор среди села
Лавчонка тесная была.
Туда забрёл в базарный день
Пастух одной из деревень.
Он на плече дубину нёс.
За ним бежал мохнатый пёс.

— Есть мёд, купец?
— Есть, молодец!
Давай горшок или корец.
Ай что за мёд, душистый мёд!
Похвалит всякий, кто возьмёт.

Купец по капле мёд цедил,
Но слов медовых не щадил.
Его и мёдом не корми,
А дай поговорить с людьми!
И за беседой невзначай
Он пролил каплю через край.

Сверкнула капля, как топаз.
О ней и будет наш рассказ. Читать далее